Ferrari делает остановку в криптовалюте, но только для своих VIP-клиентов. Итальянский автопроизводитель планирует выпустить «Token Ferrari 499P», который 100 самых эксклюзивных клиентов смогут использовать для ставок на автомобиль, победивший в Ле-Мане.
Это блестящий кроссовер роскоши и блокчейна: станьте владельцем частички истории Ferrari с помощью цифровых токенов. Но за этим зрелищем скрывается более сложный вопрос: способствует ли всё это реальной криптовалютной ликвидности или это просто театр?
Интерес Ferrari к криптовалютам не нов. В 2023 году компания начала принимать биткоины, эфириум и USDC для оплаты автомобилей. Оплата проводилась через BitPay и мгновенно конвертировалась в фиат. Компания фактически никогда не держала криптовалюту; этот опыт был скорее платёжным трюком, чем средством обеспечения ликвидности.
Предстоящий аукцион 499P проходит по той же схеме. Он проводится финтех-компанией Conio в соответствии с правилами ЕС MiCA и открыт только для «Гиперклуба» Ferrari, состоящего примерно из 100 предварительно проверенных миллионеров.
Эта эксклюзивность соответствует бренду Ferrari, но ограничивает роль криптовалют. Покупатели почти наверняка будут финансировать заявки в евро или стейблкоинах, предварительно прошедших процедуру KYC, а не приобретая новые ETH на биржах.
Процесс остаётся офчейн-процессом , если только Conio не требует внесения криптовалютных депозитов или не проводит расчёты напрямую в публичных сетях. Вероятный результат: элегантный, полностью соответствующий требованиям, едва заметный след транзакций.
Сторонники токенизации утверждают, что она может превратить неликвидные трофеи в торгуемые инвестиции. Долевое владение позволяет инвесторам приобретать небольшие доли в произведениях искусства, автомобилях или предметах коллекционирования, которые раньше были доступны только сверхбогатым.
Теоретически редкий Ferrari можно разделить на цифровые акции, которые будут торговаться круглосуточно и даже служить залогом по кредиту. Блокчейны также включают в себя данные о происхождении, серийных номерах, истории владения и подлинности, что делает их привлекательными на рынках, переполненных подделками.
Идея заманчива: престиж становится программируемым. Такие платформы, как Masterworks, уже продают акции картин; другие токенизировали бочки из-под виски, недвижимость и изысканные часы. Для люксовых брендов токенизация служит ещё и маркетинговым инструментом — технологичным мнимым эффектом «финансовой доступности» при сохранении контроля над дефицитом. Аукцион Ferrari во многом опирается на эту концепцию.
Реальность не соответствует заявленным продажам. Токенизированные проекты класса люкс часто дебютируют с помпой, а затем постепенно теряют ликвидность. Ferrari F12 TDF 2015 года от CurioInvest, разделённый на 1,1 миллиона токенов ERC-20, должен был продемонстрировать эффективность фракционирования.
Сегодня эти токены торгуются по цене около $0,15 с незначительным объёмом. Первая продажа токенизированного искусства, аукцион произведений Уорхола в Maecenas 2018 года, привлекла 1,7 миллиона долларов, но впоследствии вторичные торги практически не проводились.
Даже проекты, предполагающие многомиллионные вложения, такие как план Curio по производству 500 автомобилей стоимостью 200 миллионов долларов, привлекли лишь несколько заявок.
Без активных рынков эти токены функционируют скорее как некотируемые ценные бумаги, чем как цифровые активы: они существуют, но ими мало кто торгует. В некоторых исследованиях описывается, как токенизированные реальные активы страдают от «постоянной неглубокой рыночной среды». Проблема не в технологиях, а в спросе. Как только новизна угасает, глубины рынка редко хватает для поддержания цен.
Структура Ferrari сталкивается с теми же узкими местами. Conio будет заниматься хранением и расчётами; возможно, он будет принимать заявки в стейблкоинах, но основной поток транзакций может оставаться полностью фиатным. Участник торгов в гиперклубе может поручить Conio списать средства с банковского счёта, не прикасаясь к BTC или ETH. Даже если криптовалюта будет принята, мгновенная конвертация в фиат, как и более ранняя схема BitPay Ferrari, не оставит никакого следа в блокчейне.
Более серьёзным препятствием является конвертируемость. Полная интеграция криптовалют означает, что токены Ferrari будут свободно торговаться, их можно будет обменять на USDC или ETH, а также использовать в качестве залога в DeFi.
Это маловероятно. Строгие требования KYC и MiCA позволят сохранить токен 499P на изолированной платформе. Токены Ferrari от Curio были геозонированы от пользователей из США и торговались только на одобренных площадках. Такая модель изолирует ликвидность, а не объединяет её.
Кастодиальное хранение добавляет ещё один уровень сложности. Токен Ferrari зависит от доверенного посредника, который будет хранить автомобиль и обеспечивать выкуп: это полная противоположность принципам криптовалют, не требующим доверия. Без широкого признания и гарантированного выкупа таким токенам сложно обращаться. Вы не можете использовать токен Ferrari в качестве залога на Aave.
Токенизированные Ferrari повлияют на криптовалютные рынки только в том случае, если им потребуется взаимодействие с открытой ликвидностью, например, торги в ETH или вторичная торговля на самом Ethereum.
В противном случае это мероприятие будет носить косметический характер. Оно вряд ли приведёт к заметным изменениям спроса на BTC или ETH. В лучшем случае несколько богатых участников торгов могут ликвидировать свои криптовалютные активы для финансирования покупок, что приведёт к небольшому росту объёма торгов. В худшем случае аукцион полностью пройдёт вне блокчейна, не оставляя видимых изменений.
Подход Ferrari отражает более широкую тему: бренды используют блокчейн как технологию престижа, а не как двигатель ликвидности.
Компания приобретает известность и современный вид, не подвергаясь риску волатильности или попадания в «серые зоны» регулирования.
Для рынка криптовалют это означает небольшой приток нового капитала.
Может ли токенизация предметов роскоши когда-либо иметь значение?
Теоретически эта идея всё ещё многообещающа. Токенизированные казначейские облигации и недвижимость теперь составляют миллиарды долларов в ончейн-стоке, поскольку они подключены к существующим сетям ликвидности криптовалют.
Если бы токены класса люкс достигли такого уровня взаимодействия, например, токен Ferrari, торгующийся на Uniswap или служащий залогом в DeFi, то могли бы возникнуть реальные потоки BTC/ETH. Но для этого требуется чёткая нормативно-правовая база, надёжное хранение и неподдельный интерес инвесторов.
На данный момент такие проекты, как аукцион 499P, больше направлены на тестирование инфраструктуры, чем на стимулирование рынков.
Они показывают, могут ли эмиссия токенов, юридическая передача и подтверждение права собственности гармонично сосуществовать. Если это возможно, то впоследствии может быть заложена основа для открытого рынка токенов класса люкс.
До тех пор подобные эксперименты будут ограничены узким кругом послушных и состоятельных людей.
Еда на вынос
Проект токенизации Ferrari отражает осторожное отношение индустрии роскоши к блокчейну: контролируемый, эксклюзивный и по большей части символический.
Это создаст броские заголовки и глянцевые маркетинговые ролики, но не вызовет резонанса в ликвидности Bitcoin или Ethereum. Токенизированной роскоши по-прежнему не хватает открытости, объёма и доходности, которые способствовали процветанию DeFi.
Токенизированный Ferrari может доказать работоспособность технологии, но не докажет, что рынок к ней неравнодушен. Пока что крипто-движки простаивают: впечатляющая машина с минимальным количеством движения.